Калмыкиана (из фондов Национальной библиотеки им. А. М. Амур-Санана)
Среди 800-тысячного фонда библиотеки есть уникальные книги по истории калмыцкого народа. Многие из них подарили нам ученые, читатели.
Один из них Иван Васильевич Борисенко – историк, краевед, посвятивший свою научную деятельность изучению истории, этнографии и культуры калмыцкого народа. Хотелось бы представить вниманию читателей книгу из личной библиотеки И.Борисенко, которая находится в Центре национальной библиографии. Это «Книга путешествия (Извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века). Выпуск второй. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья» Эвлии Челеби; в настоящее время это – библиографическая редкость.
Эвлия Челеби – один величайших писателей-путешественников в мировой истории – представитель знатного османского рода. Получил хорошее, по своему времени, образование. Более 40 лет провел в странствиях: участвовал в походах крымских ханов и полководцев, был членом посольств и чиновником по особым поручениям, объездил всю Османскую империю, страны Восточной и Центральной Европы, Ближний Восток, Кавказ и земли Московского государства. Во время своих путешествий вел дневники. Отец Эвлии Челеби советовал сыну: «Навести, повидай и опиши места паломничества – гробницы великих святых, степи и пустыни, высокие горы, удивительные деревья и камни, города, замечательные памятники и крепости. Напиши об их завоевателях и строителях и создай сочинение, которое назови «Книгой путешествий».
Содержащиеся в «Книге путешествия» сведения различного характера раскрывают перед читателем личность ее автора – яркую и безусловно незаурядную. Конечно, Эвлия Челеби прежде всего был сыном своего времени. Часто в его речах сквозит пренебрежение турка-завоевателя и правоверного мусульманина к другим народам, их законам и обычаям. Но нередки в его записях и объективные, положительные оценки моральных качеств и культурных достижений русских, народов Северного Кавказа, калмыков и др. И все с лихвой перекрывает огромная любознательность Эвлии Челеби, масса подробностей, подчас мельчайших, в его описании стран и народов.
Наряду с большой, иногда фотографической точностью в бытописаниях Эвлии Челеби встречается и явный вымысел. Однако, как правило, фантастические подробности в «Книге путешествия» имеют характер разглагольствований ее автора по поводу какого-либо события. Они не снабжены реалиями, которые могли бы дезориентировать современного читателя, и потому их легко можно разоблачить.
Ушедшее, казалось, навсегда время, его приметы всплывают со страниц книг Эвлии Челеби.
Дважды – в 1641 – 1642 и 1667 – 1668 годах – Эвлия Челеби посетил земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья.
Предлагаю некоторые выдержки из VIглавы этой книги.
[Путь через калмыцкие земли до Переволоки]
свойства пренебрегаемого всеми калмыцкого народа, обитающего в степи Хейхат
<…> И вот когда бан, наш посол, вступил в Хейхат вместе с внушительным отрядом и [многими] дарами, чтобы направиться к шаху калмыков, я, ничтожный, пошел вместе с ним. Странствуя в течение полных трех часов по аулам, мы встретились с падишахом по имени Тайша; его сыном – Мончак-шах. У них [обоих] имеются сотни тысяч жилищ, разбросанные там и сям по кочевым аулам. У отца и сына – по двести тысяч воинов, которые с семьями кочуют и разбивают стойбища по степи Хейхат.
Они – правители калмыков – по-хорошему обошлись с послом, приняли его, взяли подарки. Эти подарки они позволили сразу же расхватать своим подчиненным и мирзам – будто для них все это [совершенный] пустяк. По одну сторону [от себя] посадили меня, ничтожного, по другую – посла. [Затем], не проявляя никакого внимания к нашему послу, они привлекли меня к себе и уставились взглядом на мой магометанский тюрбан, на мое снаряжение, утварь, нож, кинжал. «Кто это?» – спросили они посла обо мне, ничтожном. А посол разъяснил через толмачей: «Это – путешественник по [всему] свету из войска османов...».
Описание парадной одежды Тайша-шаха и Мончак-шаха
Сам Тайша в ту суровую зиму был облачен в шубу из вывернутой мехом наружу шкуры пятнистой лани. А под нею был еще кафтан из шкуры детёныша лани, но мехом вовнутрь, наподобие одежды узбеков. Кушаком же служил ему ремень из конской шкуры. Его чакширы были из голубого войлока. Вместо местов ему служили войлоки, сшитые с чакширами. Шапка на его голове была оторочена мехом рыжей лисицы, а верх ее крыт белой кожей. А на макушке его шапки – кисточки из разноцветных лоскутков шёлка, между которыми – просверленный алмаз величиной с яйцо.
Сын его, Мончак-шах, был одет точно так же. Однако на его венце не было кисточек и алмаза. Эти люди своих падишахов называют их должностными титулами: Тайша-шах, а их сыновей, пребывающих в должности везира, – Мончак-шах. Все их кибитки и юрты покрываются войлоком из верблюжьей шерсти. А все ставки их падишахов кроются оленьими, тигровыми, конскими и бараньими шкурами. Для них нет ничего дороже соли и дегтя. И сами они, и весь их скот не могут жить без соли, а деготь их женщины втирают себе за ушами вместо цибетина (крем для предохранения кожи от ветра и солнца).
Об одежде калмыцких женщин. Все они ходят, облачившись в одежды, выкроенные из шкур животных. А надев на головы меховые шапки, сев верхом на коней, взяв в руки копье и опоясавшись саблей, они сражаются даже лучше своих мужей. А у некоторых женщин на шапках множество кисточек из лоскутков шёлка. На многих женщинах я видел вышитые кафтаны из цветной бязи Чина и Хитая. Они надевают на себя опять-таки войлочные чакширы и пабучи из свиной кожи.
У двух упомянутых падишахов в качестве подданных имеется до пятидесяти тысяч [людей] племени ногай. То – ногаи, у которых пища – просо, одежда – шкуры, жилища – хуже кочевых стойбищ, сами же они – непристойное скопище. И сей ногайский народ раз в каждые десять лет громит и грабит калмыков. Одному Аллаху ведомо количество убойного скота у этого народа, калмыков. И сколько скота они ни поедают, не убывает его, как капель в реке и частиц на солнце. Ведь в этой степи Хейхат такие травы, что пастбища скрывают коней, верблюдов и коров. А деревьев [здесь] – даже щепки нет, нет даже понятий [о них]. Между тем в степях по берегам Волги, Яика, Кубани, Дона и Гёгюмли встречаются леса и различные деревья.
По поводу мудрости творца. В этих степях совершенно нет воды. Однако если вскопать землю на одну пядь, начинает выбиваться наружу солоноватая вода. Если рядом с этой выходящей [из-под земли] водой выкопать яму вроде хауза, эта солоноватая вода стечет в хауз и станет [по вкусу] подобна воде источника жизни. Мудрость, достойная изумления! Все сыны Адамовы и все твари, попив этой воды, утоляют жажду.
А калмыки в жизни своей не знают, что значит пить воду и есть хлеб… Они всегда пьют [только] кобылье и верблюжье молоко, бузу и талкан (болтушка из пшена, разведенного в кумысе), кобылье молоко они называют «кумыс». Едят же они [мясо] верблюдов, коров, лошадей, баранов, коз, свиней, а также диких верблюдов, диких лошадей, диких буйволов и диких ослов. Они ловят диких быков и запрягают в телеги; а когда доведут [их] до истощения, освобождают и ловят других. Все они запрягают в телеги верблюдов, на верблюдах пашут, засевают [поля], питаются просом. Они не знают, что такое пшеница и ячмень. Они также не ведают, что такое запрет. Все у них дозволено… У них никто не злословит, не хулит [другого], не совершает мелочных или бессмысленных поступков, не проявляет подозрительности, высокомерия, злобы, [взаимной] вражды. Однако по отношению к другим народам они проявляют враждебность, совершают против них походы, грабят своих врагов.
У всего калмыцкого народа в целом имеется двенадцать падишахов, каждый из них правит пятью-шестью сотнями тысяч человек.
…Эти описываемые калмыки расселились по Московской земле, в Большом и Малом Хейхате (М. Х. – южнорусские степи. Большой Хейхат по представлению Э. Ч., простирается от Волги до Дальнего Востока), Дешт-и Кыпчак и [дальше], до самых Чина, Мачина и Фагфура. Прежде он жили по московской границе на реке Волге. [Затем], разгромив ногайцев, они перешли в пределы степи на том берегу Волги, расселились в Дешт-Кыпчак и степи Хейхат, стали совершать набеги, опустошать пределы Азова и Крыма.
У них вовсе не бывает чумы, колик, плеврита, ангины, лихорадки, тяжкой немочи, проказы, французской болезни и других разнообразных недугов… У них также вовсе нет блох, вшей, клопов, змей и скорпионов, ибо их дома и жилища устроены на телегах и [постоянно] находятся в степи.
Внешний облик калмыков. Поскольку в здешних долинах соляных копей нет, глаза у людей чрезвычайно малы. Но когда они осматривают местность, они все видят прекрасно, глаза у них словно дальнозоркие зеркала… У мужчин нет ни бровей, ни ресниц, а лица плоские, словно тарелки. Шеи у них очень короткие, головы соединяются непосредственно с плечами. При этом шеи такие толстые, словно шеи волков…. У них широкие плечи и бедра..,ляжки и голени длинные. А тонкие кости внутри у них – кривые. Когда они садятся на коня, то их кривые ноги обхватывают конское брюхо. Вот каковы их стан и сложение. Они совершенно не могут ходить пешком... На теле у них совершенно нет волос, бороды чрезвычайно редкие…Их крупные коренные зубы подобны зубам верблюда. Они совершенно не знают, что такое зубные болезни… Вся их одежда – из шкур животных, которых они едят… У них имеется одно прекрасное качество: они никогда не лгут. И даже не знают, что такое ложь. Не знают также, что такое прелюбодеяние, педерастия, притворство и обман. Все их женщины ходят с открытыми лицами. Насколько их мужчины некрасивы с лица, настолько женщины миловидны и женственны: – с черными бровями и ресницами, с ярко подкрашенными, прекрасными глазами.
Все они – отважный народ богатырей. Никогда не бегут от смерти.
Их снаряжение и оружие. Все они носят луки, стрелы и копья... Сидя на лошади, они не держатся руками за узду. У них имеются своеобразные деревянные стремена из земли Чин. Два конца узды привязаны к стременам. А два других конца узды проходят через железные кольца в обе ноздри и в уши коня. Лошади простых людей не имеют во рту повода, то есть узды. Все поводья укреплены у обеих ноздрей коня. Когда они скачут на коне и поводья связаны со стременами, они могут править поводьями с помощи ног, а обе руки заняты оружием и снаряжением….
[Последние замечания о калмыках[
Итак, это великий и великолепный Мончак-шах, отец его – великий Тайша-шах. Каждый из тайшей распоряжается войском 5 – 10 раз по 100 тысяч человек. Люди их, кони, а также языки не похожи один на другой. И у каждого из них – своеобразная вера. [Благодаря] мудрости бога лошади у них весьма жирные, приземистые, коротконогие, с крупом, как у быка, а на каждом копыте у них – по желобку, так что копыта их как бы раздвоены, но все же не парные. У них до того толстые ноги – словно круглый хлеб. А их животы почти достают до земли. Грудь и спина у них весьма широкие. А шеи короткие, словно шеи быков… Это такие лошади, которые могут скакать три дня и три ночи без пищи и воды. Они связывают лошадей десятками за хвосты, а их ноздри надрезают ножом. Это делается для того, чтобы враги не слышали ни храпа, ни сопения лошадей, когда они тянут воздух, идя на рысях, отдыхая или двигаясь. Воистину это лошади народа бени асфар.
По мнеию всех татарских богословов и комментаторов, народ бени асфар – это и есть сей народ – калмыки.
…Видит бог: мы в той степени, в какой сумели узнать и уразуметь, описали подразделения упомянутого народа, калмыков… Удовлетворившись в такой степени [вышеизложенным] описанием, мы с банном-послом начали хлопотать о выезде в область Азова. Тайша-шах и его сын Мончак-шах преподнесли мне, ничтожному, каждый по два коня, по две шкурки детенышей пятнистой лани… и по два гуляма-раба из пленных ногаев и хешдеков. Каждому из моих спутников также было дано по два халата из меха…и по два коня. Бану-послу со словами: «Щедрость по-царски!» – они дали десять тысяч овец и пять тысяч коров.
…После этого мы попрощались с Тайша-шахом, с его сыном Мончак-шахом…и со всеми прочими мирзами... В течение дня мы галопом шли на север по безбрежной степи Хейхат, на берегу великой реки Волги устроили привал. Благодарение богу, в тот день и в ту ночь мы со всем войском погрузились на сто пятьдесят лодок и, высадившись в Малом Хейхате, на противоположном берегу реки Волги, благополучно избавились от калмыков.
Челеби, Э. Путь через калмыцкие земли до Переволоки: [глава VI] / Эвлия Челеби. – Текст: непосредственный // Эвлия Челеби. Книга путешествия (извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века). Выпуск 2. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья; перевод и комментарии. – Москва: Наука. – 1979. – С. 162 – 179. – Памятники литературы народов Востока.
Материал подготовила – Г. Эльбикова